ЗАГОВОРЕННЫЙ

Самолет с генералом приземлился на одном из советских аэродромов, захваченных оккупантами. Истребители из группы сопровождения, не приземляясь, ушли обратно, так и оставив в тайне от Гюнтера свое незримое присутствие. После того, как самолет приземлился, генерал не спешил вставать с кресла. Россия пугала его. Отто не как не мог забыть, как в 14 году в Восточной Пруссии, он остался без зубов от удара русского приклада, которым его приложили от души... Через некоторое время он встал и направился к выходу. Сначала он только высунул голову из самолета и посмотрел по сторонам, обнюхивая воздух, как старый кот. После этого, он полностью вышел на трап и расправил плечи. Взгляд его тут же упал на расположенное неподалеку кладбище. Могильные кресты весело поблескивали фольгой с венков и посылали ему солнечные зайчики... Да уж - сказал генерал и по-молодецки спрыгнул с трапа на землю. К нему подбежал комендант оккупированного города Пауль Шрайнер, который с подхалимской любезностью чуть-ли не танцевал вокруг Гюнтера, все спрашивая: как долетели, мой генерал? Может сигару и шнапс? Есть русская водка! Услышав о водке, генерал молча приложил указательный палец к губам встречающего офицера. Сей жест моментально успокоил коменданта, который быстро посерьезнев, боком сделал несколько шагов к автомобилю, чтобы открыть дверь. Посадив Гюнтера сзади за водителем, комендант живо присел на переднее кресло, и сказал водителю: поехали давай, только не гони...

Ганс сидел на кровати и разглядывал серебряную пластину, которую он недавно извлек из своего тела весьма редким способом. - Надо бы ее все-таки вживить, а то, мало ли - думал он…

Тут распахнулась дверь палаты, и Ганс узрел улыбающегося до ушей коменданта. - Господин лейтенант! К вам гости! После чего, в темном дверном проеме появилась рука с генеральскими нашивками, которая оттолкнув счастливого коменданта, дала путь своему хозяину генералу Гюнтеру, который вприпрыжку подбежал к ошалевшему от неожиданности Гансу. Крепко схватив его за плечи, он упал на одно колено, и склонив голову, как-то странно захрапел. На самом деле генерал пытался скрыть свой надрывный плач, боясь проявить слабость в присутствии подчиненного. Комендант с удивлением наблюдал эту странную и редкую картину. Боевой генерал вермахта, прилет которого сопровождала элитная истребительная эскадра люфтваффе, стоял на колене и рыдал перед каким-то лейтенантом, который с чуть увлажненными глазами несильно сжимал его левую руку. Через некоторое время Гюнтер поднял глаза, и посмотрев в глаза Ганса, произнес: Ну и где ты пропадал? Забыл старого Отто? Или в России телеграфа нет? А может ты нашел себе молоденькую фрау? Может денег не было? А может ты... - Ганс, не дослушав тираду Гюнтера, сурово по-мужски поцеловал его, и подняв его с колена, своим могучим ухватом посадил генерала рядом с собой на кровать. После некоторого молчания, Гюнтер наконец сказал слова, которые в последнее время стали целью его жизни: Нашел русского? Нашел?? Ну?... После долгой паузы, Ганс ответил впившемуся в него взглядом генералу: Права была твоя румынская бабушка - это не просто русская деревенщина, как я думал. За ним есть кто-то и что-то... Нам будет нелегко. Очень нелегко...

- Не говори этого, Ганс! Ты что, упустил его??! Говори! Ну?

- Я не столь опытен как ты, Отто... Он ушел, но перед этим вымотал всю силу из меня... еще эта собака.

- Собака?

- Да Отто, собака!.. Чувствую, что она еще посмотрит мне в глаза...

Генерал кивком подозвал к себе коменданта. - Накрывай стол, полковник. Проголодался я... Только продукты немецкие подавай, а то что-то боюсь я...- косясь на Ганса, говорил генерал. Тот, улыбаясь, вмиг вспомнил, как дед Гюнтер в далеком 26-ом отведал русской водки, закусив ее баночкой черной амурской икры. После чего, тогда еще майора, его через несколько часов, выносил из туалета его адъютант. Тогда Гюнтер, без устали пригубляя очередной стаканчик и обильно закусывая икрой, блаженствовал от гастрономического наслаждения, не в силах остановиться, так как было чертовски вкусно, и майор Гюнтер просто не в силах был остановить поток алкогольного наслаждения...

...За наспех накрытым столом восседал сам генерал Гюнтер, Ганс и уполномоченный по особым делам, полковник СС Генрих Гельцмер. Повисшую тишину первым нарушил генерал, опрокинув чарку яблочного шнапса. После чего, угостившись сигарой полковника, глубоко затянулся и выдул густое облако дыма, которое грозной тучей нависло над головами сидящих.

- Итак, лейтенант! Не будем выслушивать ваш рассказ о ваших похождениях, и как идентификационная пластина оказалась внутри вас... Спешу напомнить вам, господа офицеры, что на возглавляемый мною 5-ый отдел Аненербе, возложена секретная миссия, изначально инициированная самим фюрером. Оставим не нужные размышления о целесообразности нашего дела и просто перейдем к делу. Мы солдаты и обязаны подчиняться приказам. - Шнафдер! - резко сказал генерал Гансу, который чуть не выронил вилку из руки, - какие имеете предположения о наших действиях?

Ганс, аккуратно положив приборы на тарелку, встал из-за стола, и подойдя к генералу, бесцеремонно забрал сигару из рук совсем не удивленного деда Гюнтера.

- Помнится, ты не куришь английские! - с насмешкой сказал он.

- Я вообще не курю, мой генерал - так, баловство...

- Ближе к делу, лейтенант!

- Пока я бродил по русским землям, я многое узнал. Нашего друга зовут Алексей, фамилия Кузнецов. Обладает большой физической силой и развитым интеллектом... м-м-м - как я...

- Вы как всегда скромны, лейтенант!

- Также Заговоренный неосознанно пользуется покровительством каких-то духовных сил. Что это и кто это - я пока не разобрался. Ликвидировать Заговоренного можно, только действовать нужно быстро и наверняка. Когда я начинал медлить, мне начинало что-то мешать и у меня опускались руки. Для его уничтожения стоит применять только дистанционное оружие, не приближаясь к нему...

- Что вам нужно? - перебив Ганса, спросил полковник. - Любое вооружение и техника в вашем распоряжении и любое количество живой силы под ваше командование...

Генерал, выпив вторую чарку шнапса, перебил полковника. - Полковник! Живую силу ограничить! Против русского нужно использовать более разрушительное оружие, чем нож или пуля. Я настаиваю на выделении Шнафдеру танкового сопровождения в составе нескольких единиц...

- Не согласен, господин генерал! Мне необходим только один танк!

- Один?

- Да! Мне нужен один переоборудованный танк и десять рослых арийских парней, вооруженных убойным, но не тяжелым для ноши вооружением!

- Не скромничайте, лейтенант! - сказал полковник. - Просите больше, если нужно!

- Г-н полковник! Если будет нужно, мы вызовем целый танковый полк и снимем с фронта дивизию солдат. Заговоренного нужно уничтожить в кратчайшие сроки! - Г-н полковник!

- Да, г-н лейтенант!

- Подобрать бойцов не будет столь сложно, у Рейха достаточно сильных и смелых парней. Мне необходим танк, всего один танк, который, я уверен, не раз выручит нас. Но он должен быть особым. Вызовите специалистов. Нам нужно переоборудовать совершенно новый Panzer III, который, я думаю, мы найдем у наших соседей по наступлению.

- Несколько абсолютно новых машин есть в 9-ой танковой бригаде генерала Груберга - сказал полковник. Но он славится излишней скупостью, и выпросить у него этот танк будет весьма сложным делом!

- Не беспокойтесь, полковник! Если ваш генерал будет столь несговорчив, просить его будет сам фюрер!.. - Ганс с Гюнтером переглянулись, слегка улыбнувшись.

- Итак, господа! - продолжил Ганс. Мне необходим переоборудованный Panzer III с установкой дополнительного вооружения. Что именно - я укажу в техническом паспорте сопровождения. Также необходимо установить дополнительную бронезащиту и усилить ходовую часть. Водитель танка должен быть опытный воин, прошедший специальную психологическую подготовку. Наши действия будут происходить на территории врага, поэтому я набираю ограниченный состав своей группы. Необходимо срочно переоборудовать танк и начать операцию, так как события на фронте не позволяют нам долгое время удерживать наступление наших войск на некоторой территории Ростовской области. - Г-н генерал! Необходимо срочно действовать. Наше промедление приведет к тому, что формирование, в котором возможно служит Заговоренный, может отступить под натиском наших войск. И тогда мы можем потерять его. Навсегда...

- Лейтенант! Я верю в вас! Я специально прилетел с Дюссельдорфа, чтобы увидеть твои глаза, Ганс! Твои, родные мне глаза...  Генерал, сглотнув и опустив взгляд, резко встал из-за стола и также резко как Ганс, забрал у него из рук тлеющую сигару. - Я должен немедленно позвонить в Управление - не забыл ли мой адъютант спуститься в подвал.

Полковник заметил, как широко улыбнулся Шнафдер, посмотрев на генерала.

- Господин генерал! - четко проговорил Ганс. Я не советую впредь надолго оставлять ваши часы - им нужна ваша любовь!

- Давайте без острот, лейтенант! Завтра, после того, как я подтяну их гири, мне необходимо сделать доклад фюреру о начале нашей операции и постараться доказать ему важность недельной отсрочки широкого наступления. Вы уверены, что знаете, где Заговоренный?

- Да... знаю... Сейчас он, не смотря ни на что, должен прощаться с родными. После этого он уйдет на фронт, как любой русский патриот. Он рядом, мой генерал!

- Действуйте!

                                                                ***

Ростовская область. Зареченский район. Заброшенные коровники....

- Кузнецов!

- Я!

- Ты хорошо знаешь эту местность! По данным разведки, враг заблокировал несколько наших возможных путей отступления. Также разведка отметила наращивание ударных пехотных сил в районе Зареченска. После этих слов Алексей сильно поморщился и тяжело вздохнул. - Родом я оттуда, товарищ командир - покажите мне на карте основные локации пехотных подразделений. Ага... вот... - прорываться можно только в одном направлении: на восток от Зареченска начинаются густые лесные массивы, которые возможно являются нашим спасением. По всей вероятности, там мы сможем встретиться с отрядом капитана Головина, который также пытается прорваться из окружения.

- Да, да... - я знаю капитана. Слыхал про его дела. Он неплохо снабжал немца вечным покоем на нашей земле. Им пришлось очень несладко, по их расположениям прошлась немецкая артиллерия, надеюсь, мы встретимся с ними. А ты Кузнецов - стратег! - сказал командир. Сейчас я срочно соберу всех взводных, и мы раскинем обязанности. Необходимо срочно уходить! И вот еще что, Кузнецов. На время нашего прорыва назначаю тебя своим заместителем. В случае моей гибели, командование сводным партизанским отрядом принимаешь на себя. Сейчас собери все партбилеты у кого они есть и комсомольские корочки. Спрячь их понадежнее в этих помещениях. После нашей победы, ты вернешься сюда и расскажешь нашим детям о тех, кто не вернется... В связи с этим, рядовой Кузнецов, приказываю вам выжить! Вам все ясно?

- Так точно, товарищ командир! Все в Божьих руках!

- В Божьих то да, но и сам рот не разевай! Не позволяй себе расслабиться ни на миг. Нам будет очень трудно, очень... Не буду казаться фаталистом, но скорее всего из леса мы выйдем далеко не все, если вообще выйдем...

- Не дрейфь, командир! - по неуставному ответил Алексей - даст Бог, выйдем. Ты помниться говорил намедни, что родители твои живы и девушка есть... Мы просто обязаны выжить, командир...

-Хорошо, Кузнецов! Завтра с утра проверить вооружение, снять знаки отличия и кокарды - спрятать с документами, как я тебе говорил. Будем уходить...

                                                             ***

Через день, когда скупой генерал Груберг соизволил пригнать танк, Ганс ожидал прибытия техники с большим нетерпением. Это была великолепная боевая машина с отличными боевыми характеристиками. Большая скорострельность пушки, быстрый ход и усиленная тяга гусеницы. К тому же, корпус танка, по размышлениям Шнафдера, стоило покрыть специальными детонирующими пластинами. Это был, как говорил он, "мой бронежилет". Боевая машина была предназначена только одной цели: сохранить живым тело лейтенанта Шнафдера...

Ганс сидел и наблюдал, как рабочие шустро управляются с машиной. Все их действия были слажены и профессиональны. Он осознанно не брал специалистов из местного завода: во-первых, они все были русские, а во-вторых: операция была строго засекречена и не один из рабочих, которых набрали из 14-ой пехотной бригады, не знал, для чего они так тщательно оборудуют и без того отличный по боевым параметрам штурмовой танк. Он глубоко задумался о смысле всего и глубоко ушел в размышления. Сейчас, в полной безопасности, он неожиданно почувствовал липкий страх, который запульсировал с неистовой силой в висках, резко спустился вниз, оставив в груди жуткую тревогу. Он не на шутку испугался. Подобные ощущения не могут быть у здорового человека, и он это хорошо знал. Дед Гюнтер забрал его в свой отдел, который позже - по личному распоряжению фюрера, был переименован в Аненербе, когда он был еще глуп и молод. Ганс не был безупречным адептом взглядов фюрера, которого патологически тянуло на всякого рода магию и артефакты. Но он был отличником в обучении и боевой подготовке. Ганс всегда с насмешкой относился к чудачествам старого генерала, и один раз решил пошутить, зажав гирю его любимых часов в руке, от чего их ход чуть дрогнул. Гюнтер незамедлительно среагировал, тут же метнув тяжеленную хрустальную чернильницу, которая с громким хлопком разбилась о стену в паре сантиметров от головы Ганса. Тот тут же разжал руку. После чего чудаковатый генерал, тяжело вздохнув, сказал как ни в чем небывало: - Ну что там у нас там дальше, господин лейтенант...

Возможно, в этом всем что-то есть - думал Ганс, всеми силами борясь с все больше не контролируемым страхом. Возможно, румынская старуха и знает какую-то правду, да и меня назвала... знает что-то, ведьма... Неужели фюрер действительно верит в пьяный бред полоумной старухи... Я солдат и выполню приказ, чтобы мне это не стоило! - С этими словами он резко встал и не в силах больше бороться с волнами страха, прибегнул к старому и надежному способу его нейтрализовать. Труд. Забрав у одного из рабочих тяжелый молот, Ганс тяжелыми и яростными ударами начал клепать одну из деталей танковой гусеницы. Похоже, что искры летели не только из-под молота, но также из его глаз. Взгляд его стал бесконечным, но его разум четко выполнял чужую работу...

... Аурус! Последний раз тебя предупреждаю! - отстань от этих людей!

- А ты заставь меня! Ты же можешь! Ну? Ты же все можешь! Тебе достаточно прикрыться Сыном и приказать мне! Ну же! А?

Эриофан, опечалившись, ничего не сказал Аурусу, только посмотрел на него с сожалением.

- Ты сам себя остановишь. Твоя энергия скоро иссякнет. Ты ушел от Отца и вместе с тем потерял и источник. Твоя злость выжжет тебя изнутри, Аурус! Прощай! Я не хочу тебя больше встречать. Но смотри, падший ангел - голос его стал громогласным, не попадайся на моем пути...

Прошло несколько дней. Ганс, устав торчать на ремонтном заводе, где делали его танк, уже ожидал окончания работ в гостинице. Тыловая служба не потрудилась убрать убранство в комнате, и со стены на Ганса взирал все тот же назидательный взгляд советского вождя, как в кабинете у полковника Сергеева. Портрет его ничуть не смущал, даже наоборот, немного забавлял. Только хитрый взгляд с прищуром, шевелил в душе Ганса неприятные чувства. Он вспомнил рассказ генерала, как он, полуживой, чуть не расстался с жизнью после встречи с русскими. Оставив зубы и сапоги на русской земле, он несколько дней брел в обмотках на ногах, пытаясь как можно скорее встретить своих. Его обнаружили, когда он, безумный от безисходства и полуобмороженный, уже не в силах был идти и сбивчиво играл на губной гармошке "Августина"... Ганс на миг представил себя на месте Гюнтера и вспомнил недавнее путешествие по лесу в компании летчика. Невольно проведя рукой по челюсти, он почувствовал резкий подьем настроения. Ну ладно, ладно. Отставить, господин лейтенант - говорил он себе. - Вы не имеете права на сентиментальности и мягкость. Все будет - как всегда, хорошо. Как всегда... Ганс, улыбнувшись, растянулся на кресле-качалке и собрался немного вздремнуть. Через пару минут его покой оборвал довольно наглый стук в дверь. Не дождавшись приглашения, в комнату бесцеремонно вошел уполномоченный офицер СС.

- Лейтенант! Довольно вспоминать счастливые деньки у бабушки Изольды. Вам пора отправляться в путь. Ваш танк полностью переоборудован. Не думаю, что у Рейха есть еще такой же...

Ганс, вскочив с кресла, начал спешно одеваться.

- А штурмовая бригада?

- Мы подобрали для вас лучших орлов из 14-ой бригады майора Зольцмана. Все физически крепкие, чистые арийцы. С ними проведена необходимая психологическая подготовка.

- Мне нужно не более десяти солдат.

- Как раз, десять и есть, - хитро улыбнулся офицер. Но можем дать больше.

- Не нужно - отрезал Ганс. Мне необходимо на них взглянуть. Вооружение подготовили?

- Каждый боец будет вооружен скорострельным пулеметом mg42, автоматом Шмайсера - для самообороны. У каждого будет пистолет Вальтера, пара гранат и штурмовой нож. Есть огнемет. Все оружие проверено и готово к бою. Солдаты в отличной форме и с нетерпением ждут начала операции. - Да, чуть не забыл. Кроме десяти человек диверсионной бригады, под ваше командование поступает пулеметный расчет из двух бойцов. Он оснащен тяжелым пулеметом для усиления огневой мощи нашей группы... Я не знаю, какое задание поручил вам сам фюрер, но чувствую - это очень важно. Вы всегда можете рассчитывать на наши ресурсы и агентов. Вы уверены, что объект еще находится в Ростовской области?

- Да...

- После ознакомления с личным составом, немедленно инициируйте операцию и действуйте, действуйте!

Ворота ремонтного завода широко распахнулись. Изумленный Ганс увидел, как из мастерских медленно выползает нечто, похожее на танк - страшное и непонятное, на гусеничном ходу. Вслед за этим нечто, вышел бригадир ремонтной бригады, весь перемазанный машинным маслом, но со счастливым лицом. Вытирая на ходу руки об тряпку, он уверенным шагом шел к Шнафдеру.

- Господин лейтенант! - обратился он. Позвольте представить вам опытный образец нашего, но теперь уже вашего танка.

- Опытный? - Ганс с недоверием оглядывал монстра с пушкой.

- Да! Опытный образец. Но опыта ему набираться не придется, так как моя бригада вложила в него все свое мастерство и нерастраченную сердечную любовь. Перечисление его достоинств, господин лейтенант, займет целую книгу. Поэтому, вы узнаете сейчас только самое главное: скажу вам так - это машина не единожды сохранит вам жизнь, здешние партизанские формирования очень любят применять взрывчатку, от которой наша машина защищена по-полной. Танк выдерживает прямое попадание артиллерийского снаряда. Может в течение долгого времени выдерживать воздействие открытого огня. Гусеница выполнена из особых сплавов, которые до этого не применялись в машинах подобного класса. Короче говоря, господин лейтенант, берегите машину. Рейх не пожалел средств на ее создание, ее стоимость сопоставима с бюджетом небольшой страны. - Не смотрите на меня так, лейтенант, это шутка. Но в любом случае, этот танк дороже самой большой танковой бригады. Берегите его. Второй такой будет собрать очень непросто и весьма долго. Надеюсь, наш труд не уйдёт даром, и вы сполна отблагодарите Рейх за оказанное вам доверие. Ганс последние слова бригадира пропускал мимо ушей и сильно заглядывал на теперь уже - свою собственность.

- Хорош, ой хорош - думал он, восхищенно улыбаясь и прищурив глаза. Бригадир, заметив восторженное состояние Ганса, прекратил словесный поток, и еще раз тщательно протерев руки, протянул правую, которую тот крепко пожал.

- Знакомьтесь с ним, господин лейтенант. Генерал просил передать вам о незамедлительном начале вашей операции. А пока ознакомьтесь с личным составом.

Заметив под рабочим плащом бригадира погоны полковника, Ганс усмехнулся и направился к группе солдат, которая ожидала его неподалеку, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Подойдя к солдатам, он оторопел. Это были здоровенные бойцы с чисто арийской внешностью и проникновенным взглядом. Солдаты были хорошо экипированы и обвешаны оружием. Рядом с ними, Ганс на некоторое время почувствовал себя слабым и беспомощным. Но через миг, зная, что он их командир, уверенно приблизился к бойцам. Стоящий слева воин с нашивками ефрейтора, козырнул Гансу и вытянулся в приветствии. Через миг его движение повторили остальные. Подойдя, Ганс протянул руку ефрейтору, которую тот незамедлительно, но сурово пожал. После чего, прошел вдоль строя, заглядывая каждому солдату в глаза. В это время он чувствовал мощнейший энергетический толчок в душу и просто преобразился, насытившись всё возрастающим восторгом сознания силы своей диверсионной группы. Посмотрев на землю и на миг задумавшись, он произнес небольшую речь. Перед этим, осмотрев своих бойцов, Ганс с легкой улыбкой, слегка покачиваясь, отступил на пару шагов назад. Воины стояли смирно, внимательно глядя на своего нового командира.

- Господа! - начал Ганс свою речь. Наш всемогущий Рейх поручил нам задание государственной важности. Прошу вас, каждому дать себе отчет в том, что от нас зависит весь успех компании фюрера в России. Сделав паузу, Ганс быстро прошелся взглядом по лицам солдат. Все они оставались невозмутимыми. Их взор с вниманием наблюдал за командиром. - Только вместе мы одно целое, один большой организм, который должен быть живым, пока не исполнит задачи, возложенные на него. Говорю вам сразу господа: возможно никто из нас не выживет. В случае вашей гибели, вы навеки останетесь вписаны золотыми буквами в историю непобедимого Рейха. Ваши физические тела погибнут, но души останутся жить в сердцах всех нас навечно. Также ваши семьи будут на пожизненном содержании Рейха, в любом случае. Но, дорогие мои, мы не собираемся умирать. В нашем распоряжении лучшие образцы вооружения, созданные нашими гениальными инженерами. Тут Ганс заметил, как к его группе приближается тот самый бригадир в плаще, под которым он заметил погоны полковника СД. Подошедши, тот встал слева от ефрейтора и сделал заинтересованное лицо. Ганс, находясь на волне ораторства, не придал этому большого значения и продолжил речь:

- Также помимо вооружения, в нашем распоряжении находятся все ресурсы Вермахта, включая любую поддержку на всех уровнях. Операцию курирует лично начальник 5-го тайного отдела Аненербе, генерал Отто Гюнтер фон Каунфер, имеющий прямой обмен информацией с фюрером. Наша задача заключается в том, чтобы в короткие сроки разыскать одного советского солдата и ликвидировать его. При выполнении задания, при невозможности идентификации мною русского, сохранить труп в любом состоянии для дальнейшего его опознания лично для меня. О беспрекословном подчинении приказам говорить, я думаю, излишне. Помните господа - мы единое целое и душа у нас одна. Мы обязаны выполнить это задание, просто должны. Во имя победы Рейха и господство арийской расы на Земле. Во время следования группы, я буду находиться в командном танке. Ваша группа будет следовать всегда за мной - на дистанции 7-10 м. Для передвижения, нам обустроен лучший штурмовой танк вермахта и пехотный автомобиль с усиленной бронезащитой. Во время операции с головы не снимать защитных касок, оружие всегда держать на взводе, с отпущенным предохранителем. Правую руку держать на спусковой дуге, не трогая курок. Автомобиль оборудован прекрасной рессорной системой и риск неконтролируемого выстрела минимален. Оружие держать всегда вниз стволом... Говорить можно много, господа, пора действовать. Закончив речь, Шнафдер оглянул шеренгу солдат, и справа налево начал поименное знакомство с бойцами. Дойдя до человека в плаще, немного помедлив, Ганс также протянул ему руку и посмотрел вопросительным взглядом тому в глаза.

ЧАСТЬ 8