ЗАГОВОРЕННЫЙ Часть 9

...Алексей мигом спрыгнул с лошади, остановившись у своей избушки. Быстро зайдя в дом, он снял маленькую иконку со стены и сунул ее за пазуху. После чего, махнул со стола рамку с фотографией Стеши, и немедля запрыгнул в седло, навсегда попрощавшись со своей, старший ему родной лесной избушкой...

…Через некоторое время, Ганс быстрым шагом направлялся к егерской избе. За ним едва поспевали двое бойцов, которые не отходили от командира ни на шаг. Танк, еще немного проехав, остановился чуть в отдалении, и направив пушку на избу, выключил двигатель. Подойдя к дому, Шнафдер ногой толкнул дверь и кивком пригласил бойцов зайти первыми, после быстро последовал за ними. Как он и ожидал, изба была пуста. Но он уже не скрывал своих чувств, явно ощущая недавнее присутствие человека. Приказ сжечь избу группа выполнила чётко - умело использовав огнемет, который распылял горючее под давлением. Бойцы с воодушевлением выполнили распоряжение, превратив мирный дом в жаркий факел. Насладившись пару минут огнём, Ганс обратил свой взор на тропинку, уходящую от пылавшей избы. Он встал на четвереньки и присмотрелся на свежий след от копыт. Медленно выпрямляющаяся травинка говорила ему о том, что Заговоренный только что был здесь. Он широко улыбнулся, и не вставая с четверенек, крикнул: по машинам! После чего, бодро вскочил и посмотрев еще немного на догорающий дом, прыгнул в люк танка. Водитель, понимая, что возможная развязка близка, перенял настроение Ганса и широко улыбался. Вперёд! - резко дернув ладонью в смотровое окно, сказал Ганс, удобно устроившись на тумбе. - Вперёд!

Дав команду - вперёд на малом ходу, Ганс крепко задумался. Его сердце и разум явно чувствовали, что Заговоренный где-то совсем рядом. Временами ему казалось, что тот за ним тайно наблюдает, но разум подсказывал, что это просто неосязаемый страх своего врага. Он не мог видеть, как глаза полковника, скрытые защитными очками, стали хищными и покрылись зловещей кровавой сеткой.

 Неугомонный Аурус, после нескольких неудачных попыток, всё же проник в душу водителя и завладел его разумом. Водитель ничего не понял, так как его сердце уже было изначально настроена на зло, ради которого он согласился участвовать в этой операции со значительным риском для жизни. Воля злого ангела вела руки полковника целенаправленно к месту, где скрывался Алексей вместе со своими товарищами.

 Примерный маршрут движения, полковник определил ещё изначально, но стало уже совсем темно, и Ганс принял решение остановить группу и устроиться на ночлег...

Аурус, увидев, что люди готовятся отдыхать, начал бесноваться. Отпустив душу водителя, он от злости извергнул молнию в непосредственной близости от стоянки в высокую сосну и расколол ее надвое, после чего покинул землю и ушел в свои сферы...

Шнафдера нисколько не удивила молния при чистом небе. Всякое бывает - сказал он тревожному разуму, не отвлекаясь от главной мысли - найти Заговоренного и уничтожить его. Бойцы из его группы быстро нарубили лапника, и загнав технику в скопление еловой поросли, качественно ее замаскировали. После чего, приказал водителю выключить все приборы, включая радиосвязь, и отдыхать до наступления первых лучей солнца.

...Ганс проснулся от резкого запаха спиртного. - Что вы себе позволяете? - сказал водителю, который почти осушил свою офицерскую флягу со шнапсом. Да сколько ж их у вас?

- Господин лейтенант! Триста граммов шнапса не повлияют на мои способности вести машину. Тем более, я знаю куда ехать. - Ганс впился взглядом в глаза полковника, силясь понять, говорит ли тот ерунду, чтобы отвлечь его внимание от своего проступка или всё же...

- И куда же нам ехать, господин полковник?

- Я не знаю, куда мы поедем, но знают мои руки, лейтенант!

- Полковник, вы пьяны. Как вы, опытный офицер вермахта, надеетесь на пьяную удачу вашей интуиции?

- Кто сказал, что она пьяная? - произнес полковник, прищурив глаза. Ещё вчера вечером, на меня что-то нашло, Я был уверен на все сто, что нам осталось совсем немного до цели. Совсем немного. Как вы правильно заметили - я опытный офицер вермахта - военный разведчик и знаю, что говорю. На задание я тоже согласился по зову своего сердца, так как моя интуиция профессионала подсказала мне, что без меня, вам будет туго. Ганс внимательно слушал речь полковника, который уже изрядно опьянел.

- И что вы думаете делать? - спросил его он.

- Сейчас, мы отдохнём ещё пару часов и двинемся в путь. И скажите спасибо, что я не курю!

- Спасибо...

Через пару часов, вздрогнувшего Шнафдера разбудил резкий звук заведенного двигателя. Слева на него смотрело немного помятое, но полностью отрезвевшее лицо полковника, который весело ему подмигнул и дернул бровями.

- Господин лейтенант, - изрек тот. Распорядитесь приказом. Нам пора!

Ганс, с вопросительным взглядом: "кто из нас командир", взял тангенту радиосвязи и сказал: Господа! У нас десять минут. Демаскировать технику - отправляемся через несколько минут. Проснувшиеся солдаты вмиг приготовили транспорт и заняли свои места, приготовившись к движению. Ганс махнул правой рукой. Взревел танковый мотор, и окутав сизым дымом машину сопровождения, резко тронулся с места, быстро набирая скорость. Сначала они двигались по полю, на котором была скошена пшеница. Один раз танку пришлось немного поработать бульдозером, со всей скорости свалив несколько деревьев и примяв кустарник. За ним едва поспевал автомобиль сопровождения, в котором бойцы, крепко держась за скамейные поручни, иногда сталкивались головами, не проявляя никаких эмоций.

Шнафдер иногда поглядывал на водителя, и у него не возникало сомнений, что они куда-то приедут. Вот только куда? Через миг водитель резко остановил танк.

- Ну? - сказал Ганс.

- Что ну! Видите эти здания вдали? Очень рекомендую туда пройти на экскурсию. Ганс вглядывался в смотровое окно, - Как вы думаете полковник, что это?

- Судя по архитектуре и комплексу зданий - это заброшенная несколько лет назад больница или воинская часть. Идеальное место для того, чтобы ваш русский скрывался там. Ну что, вы готовы прогуляться, лейтенант? Ганс посмотрел на него и закивал головой.

Внимание! - сказал он в микрофон, - первая фаза операции: всем покинуть транспорт и приготовить оружие. Возможность получить вооруженный отпор. Водителю пехотника примкнуть к остальным. Выдвижение через несколько минут.

Он вылез из танка и оценил оперативность действий подчиненных. Все тринадцать человек его группы, кроме полковника, выстроились в ряд и замерли в ожидании распоряжений. Через минуту из люка вылез водитель, и широко улыбаясь, подошел к строю. - Но только вы полковник - останетесь здесь. Только не вздумайте приложиться к шнапсу, вы ещё нужны рейху…

- Господин лейтенант! Это была последняя фляга, другая мне не нужна. Отметим, когда мы протащим труп вашего русского, привязанного к танку...

- Только без ваших шуток, полковник! Применять насилие и ликвидацию в крайнем случае и только в качестве защиты! Внимание всем! Наша задача: обследовать комплекс зданий на предмет наличия людей. Возможен вооруженный отпор - сказал Ганс и покосился на полковника, который загадочно улыбался. Еще раз проверить оружие и доложить. Выдвигаться двумя группами. Трое идут за мной, остальные обходят комплекс с другой стороны и держась в поле моего зрения, ждут распоряжений. Полковник! Займитесь маскировкой. Возможно мы будем через час, а возможно и не придём вовсе - сказал Ганс с улыбкой. Полковник тяжело вздохнул и отправился рубить лапник для маскировки.

Группа обошла комплекс зданий с востока и затаилась в редкой поросли. Ганс внимательно рассматривал в бинокль самое большое здание. Оно было очень старое и обшарпанное, но кое-где сохранились оконные рамы со стеклами...

- Товарищ капитан! Только что замечена группа немцев. Двое с офицером находятся в пролеске, остальные в отделении - за пригорком. Там же замечен тщательно замаскированный танк и пехотный автомобиль - в километре от нас. Что будем делать?

Командир молчал и не отвечал. Сидящий возле него Алексей, сказал: похоже они знают про нас. Нам придется туго, командир...

- Какое у них вооружение? поднял тяжелый взгляд капитан.

- Все солдаты, кроме офицера, вооружены автоматами и ручными пулеметами, имеют достаточное количество гранат. Кроме того, у них есть пулемётный расчёт. Судя по тому, что солдатам тяжело, это тяжёлый, крупнокалиберный. - И ещё замаскированный танк, повторил Алексей.

- Да-а-а сказал командир... Сидоренко!

- Да, товарищ командир!

Женщин и раненых перевести в подвал. Весь личный состав... Сделав паузу, командир продолжил - весь личный состав приготовить к возможному бою. Затаиться с оружием в скрытых комнатах и ждать... Ждать...

- Они скоро будут здесь - добавил Алексей...

Через полчаса, Ганс с двумя бойцами зашёл внутри здания. Это была старая, заброшенная больница. Судя по всему, она была заброшена много лет назад, так как некоторые оконные рамы сгнили, а в некогда крепком кирпичном здании местами зияли проломы. Три фигуры медленно зашли в здание. Ничего не указывало на присутствие человека. Всё вокруг было усеяно мелкой кирпичной крошкой, а некоторые межкомнатные двери были вполне исправны, и со зловещим скрипом болтались от сквозняков, которые вольготно чувствовали себя в здании. Все трое разбрелись в стороны и бегло исследовали здание. Быстрый просмотр верхних двух этажей утвердил Ганса в том, что в помещении нет ни одной живой души. Только вечный хозяин - гуляющий по этажам ветер, настойчиво выставлял из помещения незваных гостей, с силой задувая им в лица. Шнафдер с бойцами исследовал и два здания поменьше и пришел к выводу, что здесь никого нет. Последний глоток шнапса полковника оказался всё-таки лишним...

Они уже направлялись к группе, которая немного расслабившись, ожидала их в пролеске. Двое бойцов из пулеметного расчета пили кофе из термоса и угощали им остальных. Ганс тут же протянул руку, резким движением пальцев требуя и себе горячего напитка.

В этот момент, он встал как вкопанный, остановился, и у него округлились глаза. До его слуха донесся слабый щенячий писк. Лицо Ганса исказила гримаса сильного изумления. Боясь повернуться, он вслушивался в неясные звуки. Звуки повторились, и он, выбросив только что прикуренную сигару, резко повернулся и всматривался до боли в разрушенное здание. Через некоторое время он узрел возле главного входа в разрушенное здание постеленный кем-то рваный, простреленный бушлат, на котором расположилась недавно ощенившаяся собака, кормящая щенков...

Всё бы ничего, но возле собаки была блюдце... Блюдце... Собака... Он неожиданно вспомнил сумасшедшую румынскую гадалку, которая всё говорила о какой-то собаке. Память его резко резануло воспоминанием о животном в избе Заговоренного, взгляд которого источал, если это применимо к звериной морде, злость и ненависть к нему, что он ощущал физически. Ганс бросился к собаке. Это была обычная дворняга, которая дрожала от холодного ветра, и пыталась согреть троих скулящих щенков, пытавшихся получить от неё немного жизни. Собака дрожала всем телом, облизывая потомство, и со злостью смотрела на Ганса. Он слегка улыбнулся. Не торопясь, он подошел к своим бойцам. Достав сигару, он медленно раскурил, и с застывшей легкой улыбкой, негромко произнес: - Оружие к бою...

Он понял, что пришел его час. Пришло время выполнить свою миссию и, как говорил дед Гюнтер, - спасти рейх... - ну что ж, придется удружить деду... За минуту, что он размышлял, подтянулись остальные бойцы, которые уже успели занять позиции для ведения огня. Ганс смотрел на сосредоточие силы, и неумело покуривая сигару, удовлетворённо улыбался. Через некоторое время появился командный танк, который уверенно взлетев на пригорок, немедленно развернул ствол орудия прямиком на здание.

- Пожалуй начнем, господа? Он кивнул старшему группы. Что-то шепнув ему, Ганс по царски сел на старый пень. Подав сигнал рукой, он с удовольствием расслышал лязг затвора танкового орудия. Через несколько секунд раздался орудийный выстрел, от грохота которого, Ганс вжался в трухлявый пень, схватившись за него руками. Снаряд, громко рассекая воздух, разорвавшись, отгрыз от старого здания хороший угловой кусок, не давая шанса тому выстоять. Второй орудийный выстрел смел с пня Шнафдера, заставив его лечь под дерево и зажать перчатками уши. После пятого выстрела, Ганс, насытившись поражающей мощью танкового орудия, отдаёт приказ об открытии огня из всего вооружения. Он рассчитывал, что если в здании или подвале есть люди, - чтобы выжить, они начнут обороняться. Так оно и вышло. После того, как бойцы открыли огонь из всех своих переносных пулеметов, он заметил, как из нескольких окон начал вестись довольно сильный огонь из автоматического оружия. Завязалась жесткая перестрелка, от которой у Ганса пошла кругом голова. Вынув из кобуры свой вальтер, он с громким криком приказал пулеметному расчету вступить в бой.- Это была поистине адская картина. Десять пулеметных стволов немецких скорострелов, обильно поливали свинцом здание, где бесстрашно оборонялись те, за чьими жизнями пришла диверсионная бригада.

На фоне этого, беспрерывно лающая очередь тяжелого пулемета, медленно выпускающей пули, носящие смерть и значительные разрушения. Беспрерывно стреляет танк, методично разрушая здание и сея смерть среди защитников здания. Ганс, войдя в волну всеобщей вакханалии, палил по зданию из своего вальтера, едва успевая перезаряжать оружие.

...Алешка... Погибнем мы… Молодой окровавленный солдат тряс Алексея за плечо. Тот, прислонившись спиной к вздрагивающей стене, перезаряжал оружие. - Сдохнем ведь, Алексей... А бабы? А командир? - умер он... Алешка, сдохнем...

- Не дрейфь и заткнись! - Положено умереть - умрем, а коли нет - Бог нам в помощь...

- Дурак ты, Алешка! - Нам же сейчас кирдык...

- Заткнись, Федор. Держи вот... и дал ему единственную гранату.

Алексей вспомнил, что в одном из помещений, они оставили тяжелый ящик с противотанковыми гранатами, которые сейчас им были нужны как воздух. Из-за интенсивного обстрела, группа советских солдат была разрозненна и терпела большие потери. Непрерывное адское пламя, источаемое десятком немецких стволов, забирала всё больше и больше жизней...

Через время Гансу надоело наблюдать, как танковое орудие машинально крошит здание. Подав сигнал, он замедлил интенсивность орудийного обстрела. Через минуту замолчал и тяжёлый пулемёт. Солдаты перешли на короткие очереди, изредка усиливая огонь...

За минуту до этого, Алексей Кузнецов, перекрестившись, бросился по активно обстреливаемому коридору к заветной комнате, где стоял ящик с гранатами.

Он не видел, как любящий Эриофан, не выдержав смотреть на пляску смерти, неотступно следовал за ним. Изо всех своих ангельских сил, он отталкивал Алёшку от наглых немецких пуль, которые всё норовили прошить его тело. Заметив летящий снаряд, Эриофан, быстро схватив горсть гильз и бетонной крошки, кинул ее под ноги Алексея, от чего тот споткнулся, и больно ударившись головой, растянулся на полу.

В этот момент снаряд прошив стену, пролетел над головой Алексея и разорвался в соседней комнате, присыпав его фрагментами стены... Алексей встал и побежал по коридору дальше… - Господи, благодарю... - шептали его губы.

Заметив, что противник прекратил отстреливаться, Ганс дал сигнал прекратить весь огонь. Прошло некоторое время, как он понял, что противник ликвидирован, и пора идти собирать урожай смерти. Повернувшись на спину, он начал неторопливо раскуривать сигару. Не успел он выдохнуть дым, как волна от взрыва ручной гранаты, засыпала его лицо пахучей землей ростовского леса. Через миг раздался ещё взрыв, и ещё... Взведённые гранаты, с уверенной периодичностью вылетали из некоторых уцелевших оконных проемов. Чертыхнувшись, Ганс перевернулся и выплюнул землю. Старший группы, не дождавшись приказа командира, по инструкции дал команду открыть огонь с прежней интенсивностью. Через несколько минут из сильно разрушенного здания перестали сыпаться гранаты, и Ганс понял, что это всё... Он ещё некоторое время раздумывал и отдал распоряжение применить огнеметы. Но боясь, что пламя выжжет трупы убитых, он распорядился обработать огнем и дымом всё здание по периметру, чтобы исключить малейший шанс кому-нибудь выжить. Разрушенное здание объял густой черный дым, который заполнил все оставшиеся помещения. Через час всё было кончено. Редкие языки пламени, пытаясь вновь вспыхнуть, лизали почерневшие стены. Ганс решил подойти с группой к зданию. Осторожно приближаясь к помещениям, он заметил, как та самая собака, что с ненавистью смотрела ему в лицо, была мертва и один выживший щенок, еще слепой, громко скулил, прижимаясь к телу погибшей матери... Они зашли в помещение. Среди закопченных стен, обильно нашпигованных застрявшими пулями и осколками, они нашли немало обгоревших и покалеченных тел, каждое из которых Ганс лично теребил и переворачивал, пытаясь угадать в обгорелых лицах Заговоренного, образ которого навсегда остался в его памяти. На втором этаже они нашли сильно обгоревшего, но еще живого солдата, который с ненавистью смотрел на них и сидя на полу, что-то держал в руке. Подойди поближе и убедившись что боец не тот, кого он ищет, Ганс носком сапога наступил на запястье солдата, принуждая того открыть руку. Скоро рука разжалась, и он увидел красную советскую звездочку, которой солдат явно дорожил и хотел умереть, прижав ее к сердцу. Осмотрев умирающего, Ганс сказал сопровождающим его бойцам: Не трогать его! Оставить и ничего не брать... - присев, он взглянул тому в глаза и сказал по-русски: Тебе бы молитву какую вспомнить, братишка... Чуть улыбнувшись, он резко встал и со своими бойцами продолжил осмотр тел. В одном из угловых помещений разрушенного здания, среди других погибших, Ганс обнаружил тело солдата, который замер в неестественной позе, сильно скрутившись... Повернув его ногой, он с интересом заметил, что погибший, зажав нательный крест в правой руке, как бы пытается его согреть - поднеся сжатый кулак к устам. Взглянув на лицо, которое на удивление не пострадало от огня, он тут же узнал Заговоренного...

Ну вот и всё! Господа! Поздравляю вас! Только что, мы выполнили приказ фюрера и его давнюю мечту! Через минуту к погибшему и стоящему возле него на одном колене их командиру, подтянулась вся группа... Вот он... Он... Вырвав из кулака нательный крест бабки Анфисы, Ганс с удивлением отметил, что тот очень горячий. Округлив глаза, он упав на второе колено, прижался ухом к груди Заговоренного. Лицо его медленно расплылось в улыбке. - Господа! Да он жив... Да... Да... Жив! Видит Бог, как я хотел с ним поговорить по душам. Врач, находящиеся в группе, осмотрел Алексея. - Господин лейтенант. Я думаю, у вас есть шанс с ним поговорить. Внутренние органы не повреждены, но жить, я думаю, будет недолго. Если вы желаете его интервью, рекомендую вам срочно доставить его в госпиталь - несколько уколов морфия, скрасят его последние часы и развяжут ему язык. Ганс был вне себя от радости. Наконец-то! Наконец... Не знаю, как сказать об удаче деду Гюнтеру, чтобы он не преставился от счастья раньше времени - с волнением думал он. Включив в первый раз дальнобойную коротковолновую радиостанцию, Ганс передал на базу доклад, что миссия выполнена, и ему нужен хорошо оборудованный санитарный автомобиль.

...Через несколько часов Ганс вглядывался в лицо Алексея, который еще без сознания лежал на больничной кровати, пристегнутый к железной кровати за правую руку... Когда Алексей открыл глаза, Он увидел лицо, которое не замедлило изречь: Ну здравствуй, друг! Через миг Алексей узнал Ганса...

...Верный Эриофан сердцем почувствовал, что с Алексеем опять что-то не так. Покинув свою обитель, он вмиг оказался в сверкающей красотой галактике, где среди миллиардов звезд затерялась грешная Земля, которую для славы Своей почему-то выбрал Отец...

- И ты здесь - сказал Эриофан Аурусу, который темным пятном смотрелся на фоне Солнца.

- А ты как думал, мой дорогой друг. В такой момент, я оставлю вас двоих?

- В какой момент?

- А ты не знаешь, святой ангел, не лукавь.

- Лукавство это твое, Аурус, а я чувствую сердцем... Ты же получил приказ от Князя немедленно сюда явиться и вновь попытаться убить этого человека?

Аурус, немного смутившись, быстро и яростно заговорил:

- Да, да, да! Мне уже всё надоело Эриофан. Ты вот мне надоел, Аргенус недавно отстал... Все светлые со своими нравоучениями... Да и сам Хозяин, надоел. Я устал, устал ...

- Отдых твой в преисподней, Аурус. Не усугубляй вину, остановись. Уйди в свои сферы и не трогай этого человека. Тогда я, возможно, буду просить Сына за тебя...

- Наступивший в огонь - сгорит весь. А я уже горю, Эриофан. Ненависть к этому человеку убирает боль от огня с моего сердца. Я не уйду...

- Ну как знаешь, я предупредил. И резко махнув своими золотыми крыльями, он мгновенно скрылся в земной облачности. Немного подумав, за ним последовал и чёрный ангел...

Опять потеряв сознание и очнувшись, Алексей обнаружил себя сидящим на железном стуле. Руки его были связаны за спиной стальной проволокой, а с головы стекала ледяная вода, которой его окатил адъютант немецкого офицера. Офицер неторопливо подошел к нему, и наклонившись, посмотрел ему в глаза.

- Привет Алексей.

- Здравствуй...

- Тебя и не поймать, прыткий ты, Алёша. Не говори ничего, я не хочу ничего слышать. Скажи только, причём тут собака?

- Какая собака? - с трудом проговорил Алексей.

- Обы-ы-чная! - протянул Ганс и тяжело вздохнул. Отойдя за спину Алексея, и натянув на руках ремень, услужливо поданный ему адъютантом, он поднял взор наверх. - Прости меня, Господи! - иронично сказал он и сжал ремень на шее Алексея. Когда тот, захрипев, начал закатывать глаза...

Эриофан не выдержав этого, собрал все свои силы и кинулся к Алёшке. За спиной у Ганса он увидел перекошенного от злобы Ауруса, который помогал затягивать ремень.

- Ах... Это ты?! Ну, держись...

Резко схватив Ауруса за его чёрные ангельские одеяния, он вышвырнул его за пределы Земли и подался за ним, не забыв по пути что-то тронуть в груди Ганса.

ЧАСТЬ 10




ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ФИЛЬМ

Для съемок художественного фильма "Любимый небом" по мотивам повести "Заговоренный", приглашается российская медиа компания, обладающая соответствующим реквизитом и оборудованием.

КАРТА САЙТА

Вся информация здесь 

КНИГА 7 ШАГОВ К СОВЕРШЕНСТВУ

Недавно вышла электронная версия книги 7 шагов к совершенству.  Файл книги слева в меню - по ссылке "КНИГА 7 ШАГОВ" Приятного чтения!